Вольный народец - Страница 48

И… хорошо, сыр был сильным искушением для кого угодно…

Хорошо, дрем вставил сыр, как только она о нем подумала, но…

Она уже держала нож для сыра. Она не забыла поднять его.

Капля холодной воды упала ей на руку. Это заставило ее перевести взгляд на ближайшее ледяное украшение. Теперь это была пастушка в платье с бантиками и шляпой. Тиффани была уверена, что когда она смотрела на него в последний раз, это был лебедь.

Гнев вернулся. Ее почти одурачили! Она посмотрела на нож для сыра.

— Стань мечом! — приказала она. В конце концов, дрем делал ее сон, но она думала, что должно присниться. Она была настоящая. Часть ее не спала.

Раздался лязг.

— Поправка, — сказала Тиффани. — Стань мечом, но не таким тяжелым. — И на сей раз она получила нечто, что смогла удержать.

В куче зелени послышался шорох, и оттуда высунулось рыжеволосое лицо.

— Пст, — прошептало оно. — Не трожь бутеры!

— Вы немного припозднились!

— Ах, тут, вишь ты, старый, хитрый дрем, — сказал Всяко-Граб. — Сон не пускашь нас, пока мы нормально не приоделись.

Он вышел, выглядя очень робко в своем черном смокинге с бабочкой.

Раздался еще один шорох, и другой пиксти вылез из петрушки. Они немного походили на рыжеволосых пингвинов.

— Нормально приоделись? — спросила Тиффани.

— Да, — сказал Псих-Вулли, у которого на голове был лист салата. — И эти портки чуток мешашь тому, что снизу, должен сказать.

— Ты уже нашла тварь? — спросил Всяко-Граб.

— Нет! Здесь так много всего!

— Мы поможем тебе искать, — сказал Всяко-Граб. — Штука мошь не прятаться или наоборот. Будь осторожна, проверяшь себя. Если вон поймет, что ты его засекла, не говори — действуй! Шуруйте, парни и прикиньтесь, что тащитесь от этого пати.

— Шо? Гришь, можно начать бухать и драться, и все такое? — спросил Псих-Вулли.

— Кривенс, это невыносимо! — сказал Всяко-Граб, закатывая глаза. — Нет, ты, редиска! Это шикарная вечеринка, ты вишь? То значит, ты делашь светскую беседу и незаметно присоединяешься.

— Ах, я знатный присоединятель! Они даже не заметят, что мы тут! — сказал Псих-Вулли. — Айда!

Даже во сне, даже на шикарном балу Нак Мак Фиглы знали, как надо себя вести. Вы мощно зажигаете, и вы кричите… вежливо.

— Прекрасная погода, не правда ли, ты, брюква?

— Эй, Джимми, будь любезен, передашь бланманже с киселем старому другу?

— Группа играшь божественно, точно говорю!

— Поджарь мне икру во фритюре, а, Вулли?

С людьми было что-то не так. Никто не испугался и не пытался убежать, что было бы правильной реакцией на вторжение Фиглов.

Тиффани опять вошла в толпу. Люди в масках все также не обращали на нее внимание. «И поэтому они второстепенные люди, — подумала она, — также как второстепенными были деревья».

Она подошла к двойным дверям и открыла их. За ними была только чернота.

Так… единственный выход — найти дрем. Она больше ничего не могла придумать. Он мог быть где угодно. Он мог прятаться за маской, или это мог быть стол. Он мог быть где угодно.

Тиффани уставилась на толпу. И в этот момент она увидела Роланда. Он сидел за столом в одиночестве. Тот был уставлен пищей, и у него в руке была ложка. Она подскочила и бросила ее на пол.

— У тебя совсем нет мозгов? — спросила она, пытаясь поставить его на ноги. — Ты хочешь остаться здесь навсегда?

И вдруг Тиффани почувствовала движение позади себя. Позже она была уверена, что ничего не слышала. Она только знала. Это был сон, в конце концов. Девочка огляделась вокруг и увидела дрема. Он почти спрятался позади столба.

Роланд смотрел на нее.

— С тобой все в порядке? — в отчаянии спросила Тиффани, пытаясь расшевелить его. — Ты съел что-нибудь?

— Фва фва фафф, — пробормотал мальчик.

Тиффани повернулась к дрему. Он двигался к ней, но очень медленно, пытаясь остаться в тени. Он был похож на маленького снеговика, слепленного из грязного снега.

Музыка стала громче. Свечи засияли ярче. На огромном танцполе пары с головами животных кружились все быстрее и быстрее. И задрожал пол. Сон был в беде.

Нак Мак Фиглы неслись к ней со всех сторон, пытаясь перекричать шум.

Дрем покачнулся к ней, толстые белые пальцы хватали воздух.

— Точновидение, — выдохнула Тиффани.

И отрубила Роланду голову.

Снег растаял на всей поляне, и деревья выглядели настоящими, как и подобает деревьям.

Дрем опрокинулся на спину перед Тиффани. Она держала в руке старую сковородку, но та выглядела прекрасно. Нечеткие вещи — сны.

Она повернулась и оказалась перед Роландом, который смотрел на нее с лицом таким бледным, что возможно, тоже был дремом.

— Это было очень страшно, — сказала она. — Он хотел, чтобы я вместо него напала на тебя. Он попытался стать похожим на тебя, а тебя сделать похожим на дрем. Но он не умел говорить. Ты умеешь.

— Ты хочешь меня убить? — хрипло спросил Роланд.

— Нет, — сказала Тиффани. — Я только объяснила. Пожалуйста, не убегай. Ты не видел здесь мальчика?

Лицо Роланда сморщилось.

— Что? — спросил он.

— Королева взяла его, — сказала Тиффани. — Я собираюсь забрать его домой. Если хочешь, могу забрать и тебя.

— Ты никогда не уйдешь, — прошептал Роланд.

— Я вошла, не так ли?

— Войти легко. Но никто не выходит!

— Я хочу найти дорогу, — сказала Тиффани, пытаясь выглядеть гораздо более уверенной, чем была на самом деле.

— Она не позволит тебе! — Роланд опять начал пятиться.

— Пожалуйста, не будь таким… таким глупым, — сказала Тиффани. — Я собираюсь найти Королеву и вернуть своего брата независимо от того, что ты скажешь. Понял? Я пойду дальше. И у меня есть помощь, знаешь ли.